Угрозы сырьевым экономикам.

Международное энергетическое агентство (МЭА) выпустило новое исследование Outlook for Producer Economies 2018, в котором рассмотрело экономическое развитие шести ведущих стран-производителей углеводородов. Среди главных угроз сырьевым государствам МЭА выделяет, прежде всего, падение доходов экспортеров из-за сокращения спроса. К этому ведет рост энергоэффективности, ориентация автоконцернов на переход к выпуску электромобилей, а также госполитика в целом ряде стран, нацеленная на сокращение объемов использования полезных ископаемых в целях охраны окружающей среды и предотвращения изменения климата. МЭА также отмечает высокий уровень субсидий, направляемых ведущими нефтегазовыми государствами в производство углеводородного сырья. Еще одна беда — неэффективное использование природных богатств. На Ближнем Востоке порядка 2 млн баррелей нефти ежедневно идет на производство электроэнергии: по словам представителей агентства, это также неэффективно как заливать в бак автомобиля дорогие духи.

За последние годы крупнейшие нефтедобывающие государства прошли непростой период своей истории. Например, сланцевая революция в США, по данным агентства, привела к сокращению доли на рынке Саудовской Аравии и Нигерии. По мнению главы МЭА Фатиха Бироля, сейчас, как никогда ранее, существует необходимость в фундаментальном изменении моделей развития экономики в этих странах. Бездействие в данном направлении ведет не только к негативным явлениям в экономическом развитии этих государств, сделавших ставку на добычу природных ископаемых и продажу их на зарубежных рынках в качестве основы своего благосостояния, но также плохо сказывается на стабильности на мировом энергетическом рынке в целом.

Международное энергетическое агентство анализирует ситуацию в шести странах — Ираке, России, Нигерии, Саудовской Аравии, Венесуэле и ОАЭ, государственные бюджеты которых наименее диверсифицированы и наиболее уязвимы к «ценовым шокам» на нефтегазовом рынке.

Падение цен на нефть с более 100 долларов за баррель в середине 2014 г. до ниже 30 долларов за баррель в январе 2016 г. негативно сказалось на экономиках как крупнейшего в мире экспортера нефти — Саудовской Аравии, так и крупнейшего нефтедобывающего государства — Российской Федерации. С 2014 г. нефтегазовые доходы госбюджета Ирака упали на 40%, а Венесуэлы — на 70%. Цены на нефть под 80 долларов за баррель обеспечат этим странам в 2018 г. доходы от продаж нефти и газа на уровне 1,8 тыс. долларов на душу населения в год. Но развитие технологий и продолжение сланцевой революции в США ведет к снижению этого показателя к 2030 г. на 30% — до 1,25 тыс. долларов.

Стоит отметить, по базовому сценарию МЭА спрос на углеводороды будет расти: нефти к 2040 г. потребуется на 10% больше, чем сейчас, или 106 млн баррелей в сутки, газа — на 40% больше, или 5,4 млрд куб. м в сутки. Цена барреля нефти к 2033 г. превысит 100 долларов за баррель. Доходы бюджета всех нефтегазодобывающих стран (кроме Венесуэлы) вырастут, особенно быстро после 2020 г. Тем не менее, МЭА выступает в пользу необходимости диверсификации бюджетов и снижения зависимости от нефтегазовых доходов добывающих государств. «Эти страны, в среднем, 70% прибыли получают от продажи нефти и газа. Они сильно зависят от цен, от объемов экспорта и от роста численности населения», — считает Фатих Бироль. Согласно прогнозу агентства, если цена нефти до 2040 г. будет находиться в диапазоне 60-70 долларов за баррель, риски для добывающих стран значительно возрастут. При реализации такого сценария их доход от добычи нефти и газа никогда не вернется на уровень 2010-2015 гг., а совокупный недополученный доход к 2040 г. достигнет 7 трлн долларов, по сравнению с базовым сценарием агентства.

Яркой иллюстрацией, к чему может привести сырьевая модель экономики, сегодня является Венесуэла. МЭА обеспокоено ситуацией в этой стране, добыча нефти в которой обвалилась с 2,35 млн баррелей н. э. в сутки в январе 2016 г. до 1,22 млн баррелей н. э. в сутки в сентябре 2018 г. Сокращение доходов от экспорта нефти, увеличение задолженности, падение инвестиций и производства привели к рекордной инфляции. Агентство предсказывает дальнейшее падение венесуэльской нефтедобычи в ближайшие годы, а затем долгое возвращение на прежний уровень – в 2,5 млн баррелей н. э. в сутки к 2040 г. Кроме того, рост числа молодого населения в Саудовской Аравии, Нигерии и Ираке ведет к необходимости создания новых рабочих мест, развития секторов экономики, несвязанных с добычей углеводородов. Так, например, на Ближнем Востоке доля населения в возрасте до 30 лет составляет 50%, а в Нигерии — 70%. Отсутствие востребованности молодежи со стороны экономики приводит эти государства к росту социальной напряженности и другим негативным явлениям.

Россия и нефть

Среднегодовой доход нефтегазового сектора Российской Федерации в период с 2026 г. по 2040 г., по мнению экспертов МЭА, составит 382 млрд долларов, что на 16% выше, чем средний доход с 2010 по 2017 г. У России есть хорошие шансы удержать уровень добычи нефти выше 10 млн баррелей н. э. в сутки в течение следующего десятилетия, несмотря на санкции со стороны Запада, ограничившие доступ российских компаний к технологиям и финансам. Напомним, в начале осени 2018 г. страна достигла рекордного показателя нефтедобычи в 11,36 млн баррелей н. э. в сутки.

На фоне низких цен на нефть в период 2014–2016 гг. РФ стремилась остановить падение и удержать добычу на главных активах в традиционных регионах — Западной Сибири и Урало-Поволжье. МЭА прогнозирует сохранение высокого уровня нефтедобычи в России на уровне выше 10 млн баррелей н. э. в сутки до 2030 г., а затем постепенное снижение — до 9,4 млн баррелей в сутки к 2040 г. Западные санкции на российские арктические, глубоководные и «сланцевые» проекты могут и в дальнейшем сдерживать рост российской нефтедобычи. Вместе с тем Москва ищет альтернативные источники финансирования и поставок оборудования, а также подталкивает компании вкладывать больше средств в исследования и разработки. В перспективе санкции могут повлиять на долгосрочную конкурентоспособность российского upstream, замедляя переход компаний к разработке новых и сложных регионов: Арктики, глубоководных активов, а также нетрадиционных запасов углеводородов.

Около 40% российского бюджета формируют нефтегазовые доходы. Из-за падения цены на нефть в 2014 г. и западных санкций Россия отложила часть налоговых реформ. РФ также воспользовалась другими рычагами монетарного характера, недоступными крупнейшим нефтеэкспортерам Ближнего Востока, в частности, ослабление национальной валюты. Это привело к росту выручки у основных российских экспортеров, у которых выручка формируется в долларах, а затраты на добычу рассчитываются в рублях. Кроме того, Россия могла опереться на значительные валютные резервы (с 2012 по 2016 г. они сократились на 34,7%), в частности, был полностью исчерпан резервный фонд. Такая денежно-кредитная политика помогла российским властям снизить зависимость бюджета от нефтегазовых доходов в краткосрочной перспективе.

В своем последнем докладе Международное энергетическое агентство советует добывающим государства развивать нефтехимическую промышленность, широко применять на внутреннем рынке природный газ, а также наращивать объемы производства возобновляемой энергетики. МЭА настаивает на сокращении и даже прекращении субсидирования со стороны государства сырьевых отраслей, приводящего к расточительному потреблению, при этом обеспечивая возможность компаниям инвестировать в добычу – способность поддерживать доходы от нефти и газа на разумном уровне имеет важное значение для экономической стабильности таких стран. Агентство также отмечает высокий потенциал внедрения новых технологий в энергетике, как еще одном источнике увеличения доходов добывающих государств. По словам Фатиха Бироля, хорошо функционирующий энергетический сектор может стать основой для реализации новых реформ, открывающих широкий спектр стратегических вариантов для экономического развития таких стран.

Мария Кутузова

Источник: http://neftianka.ru/