Десант, способный выйти боком.
В субботу командующий иранским Корпусом стражей исламской революции генерал-майор Хоссейн Салами был — в осуждении вражеских происков — прямолинеен как никогда. «Любого агрессора, — пригрозил он, — мы не просто разобьем, а станем его преследовать. И будем продолжать делать это вплоть до его полного уничтожения». Итак, Тегеран смело взвинчивает ставки сопротивления, напоминая о том, что связываться с фанатичными шиитами — это вам не шутка, о чем уже предупреждал Владимир Путин. Чем же вызвана ярость гордых потомков Персидского царства? Понятно чем: заявлением Соединенных Штатов об отправке войск в Саудовскую Аравию. Дело, однако, состоит в том, что речь идет о десантировании всего лишь нескольких сотен специалистов ПВО. Ну и чем тут возмущаться в Тегеране, если во много раз больше вооруженных до зубов американцев давно уже размещено по соседству с «королевством пустынь» — в Ормузском проливе, Катаре, Бахрейне, Ираке?..
Трампу и хочется, и колется
Вывод один: тегеранский генералитет, честно говоря, и сам-то не видит в переброске зенитчиков из США почти ничего нового, но повод для обострения ему очень нужен. Исламская Республика преднамеренно лезет в драку, поскольку ее руководство не сомневается в самом главном.
При любом исходе переход к прямому вооруженному столкновению наверняка навредит отъявленному недругу иранских властей и суверенного курса страны в региональных и мировых делах. Пострадает инициатор выхода из ядерного соглашения 2015 года Дональд Трамп. Даже короткая (и пусть внешне победоносная!) вспышка военных действий, если не обойдется без потерь, все равно помешает ему победить на президентских выборах.
У сверхцентрализованных и сверхидеологизированных государств — на случай войны — есть плюсы перед плюралистичными по конституционному строю странами с партийным маятником. Рассчитывая на обострившийся в Иране социальный кризис, Белый дом надеется «скинуть режим аятолл». Но на деле-то «режим аятолл», при некотором стечении обстоятельств, может скинуть Трампа, похоронив надежды республиканского истеблишмента на продолжение своей власти в США после 2020 года и резко изменив, таким образом, новейшую политическую истории Америки первой четверти XXI века! Ну а в том, что Трамп, пытаясь смягчить для себя эту истинную угрозу, безудержно подверстывает любые энергетические и «околоэнергетические» интриги или тлеющие по всему миру проблемы, сомневаться не приходится. Так, всего лишь в одном телефонном разговоре с Владимиром Зеленским глава вашингтонской администрации восемь раз(!) призывал довести до логического конца расследование коррупционного дела вокруг газобуровой компании на Украине, в офисе которой творились, можно сказать, чудеса.
В клубке псевдопредпринимательских миражей (почище гоголевского «Вия») был сын главного противника Трампа в ходе предвыборной гонки — бывшего вице-президента США Джо Байдена из стана демократов. Даже не появляясь среди горе-сланцевиков на Днепре, отпрыск Байдена почему-то получал в качестве зарплаты 50 тыс. долл в месяц. И это не единственная «топливно-сырьевая шалость», допущенная демократами в Незалежной после славного майдана. Так что выход для партии Байдена «и иже с ним» только один: из последних сил развернуть общественное мнение США подальше от тупиковой Украины и поближе к осуждению зигзагов Белого дома в отношении «героической, но слабой обороны» аравийских песков.
Королевская энергетика пострадает от войн, а не от наследия Халеда аль-Фалиха
Fox Business, а это — весьма авторитетный сайт глобальных деловых новостей, предпослал своей обзорной публикации характерный заголовок: «Первоначальное биржевое размещение акций Saudi Aramco (IPO) может утонуть в целом море иранской и американской нефти».
Вот это перспектива! Пусть и немного надуманная, она все же рельефно очерчивает собой конкурентные опасности для углеводородного ТЭК Эр-Рияда и его будущего. Еще на позапрошлой неделе там считалось, что тормоз на пути к ускорению IPO — это, мол, бюрократизм и архаика тогдашнего министра энергетики Халеда аль-Фалиха и его команды. А сегодня отчетливо видно: вероятная причина замедления, опоздания или каких-то других неудач (пусть даже при гигантской двухтриллионной капитализации Saudi Aramco) может оказаться куда глубже субъективно-личностного фактора. То есть подняться до уровня геополитического фатализма. Это, возможно, — не до конца познанная обреченность Ормузского пролива на превращение (рано или поздно) в захлопнутую войной «пробку» на танкерной трассе планеты.
Одним из первых поражений ведущего автократического государства на Аравийском полуострове стал исход решающей фазы войны в Сирии. Даже не участвуя прямо в тамошнем конфликте, Эр-Рияд, по данным «Вестей», все же «активно снабжал денежными средствами и оружием ряд группировок, в том числе считавшихся террористическими». Причем, что бы ни говорилось об антирадикальной «начинке» тех военных операций, но и к углеводородам они тоже имели отношение. Это и контрабандный замах на сирийскую нефть, и срыв не импонирующих правительству Башара Асада планов по прокладке транзитных трубопроводов к Средиземному морю из Персидского залива. Каков же результат неудачи названных, да и многих других затей? Рост авторитета России на Ближнем Востоке и — пропорционально — ослабление позиций самой же Саудовской Аравии, Катара и ряда других государств.
Не победив Иран в Сирии, та же Саудовская Аравия сразилась с ним в мятежно-хуситском Йемене, выход которого к Красному морю и Баб эль-Мандебскому проливу тоже созвучен торговле «черным золотом» и СПГ. Американского, британского и французского оружия у саудитов, в т.ч. и для этой жандармской миссии, — на десятки миллиардов! Но и там, в Йемене, успехов пока нет, а вот репутационные потери — налицо. Особенно велики они в глазах не терпящего массовых жертв среди гражданского населения конгресса США, — какие бы улыбки мы ни видели на лицах Трампа и принца Мохаммеда бен Сальмана в ходе их недавней вашингтонской встречи. Да, ковровые бомбардировки в Йемене, с их жестокостью, «превращаются для Саудовской Аравии, — на взгляд российских аналитиков, — в то, чем в свое время стал Вьетнам для США». Называя все своими именами, мы приходим к выводу: это кошмар, и если в итоге у Saudi Aramco будет все же отмечен умеренный приватизационный успех, то уж триумфа не предвидится точно. Чему в Москве, между прочим, не будут рады. В отличие от злопыхателей с «зубовным скрежетом», мы отнюдь не желаем ничего плохого коллегам по отрасли, да и партнерам по важному для российского ТЭК альянсу ОПЕК+.
Saudi Aramco ищет себе покупателей
Форсированный (или, быть может, уже панический?) нажим вышеупомянутого наследника саудовского престола принца Мохаммеда бен Сальмана на все рычаги, способные ускорить желанное для него первичное размещение акций Saudi Aramco, становится «притчей во языцех».
Наигранно-оптимистичный прессинг властей вступает в противоречие с апатией «денежных мешков» после взрывов на НПЗ. Подверженность активов нефтегазовой империи, казавшейся ранее ни для кого не досягаемой, попросту удручает. Уязвимость Saudi Aramco перед нападениями извне (пусть даже они не санкционированы иранским режимом, а срежиссированы ловкими мастерами искусственных обострений по чьим-то закулисным заказам) — вот что шокировало, прежде всего, самих же арабских олигархов.
И ведь действительно: одно дело — назначить 9 мировых банков, в т.ч. BS Group, Deutsche Bank, Barclays Plc и BNP Paribas SA, старшими кураторами предстоящего выхода саудовской государственной мега-корпорации на биржевой листинг, и совсем другое — найти реальных, по-настоящему рвущихся вперед покупателей, готовых опорожнить свои кошельки. На зарубежных воротил, как на потенциальных приватизаторов 5-процентной доли королевского сырьевого локомотива и его свежеотпечатанных акций, надежды все еще мало. Да и слишком говорливы они на Западе, комментируя невидимо-средневековые пружины рыночных курсов тех или иных ценных бумаг. Так что же делать новым, только что утвержденным руководителям как министерства энергетики, так и самой госмонополии в Эр-Рияде?
Уповая на традиционно-силовой метод 35-летнего кронпринца, они хотят увидеть его прямое давление на богатейшие семьи страны. Итак, цель — обеспечить откровенно-нажимным способом подключение не кого-нибудь, а именитых соотечественников к IPO. Нужен переход — за астрономические суммы — пахнущих типографской краской акций в руки надежных клиентов, т.е. «знающих свое место» саудитов. Переход в собственность баснословно богатых, но послушных аристократов, которые при любых нежелательных сдвигах вокруг ценных бумаг или спадах их котировок будут разумно помалкивать и не сбывать содержимое своих сейфов подешевле.
Да, приватизация. Но… добровольно-принудительного типа
Московские «Ведомости» повествуют о вышесказанном со ссылкой на лондонскую The Financial Times (FT). А та, в свою очередь, цитирует надежные саудовские источники, связанные с полузакрытыми переговорами об организации биржевого дебюта.
Тем временем, по данным Reuters, похоже на то, что стартовая глава премьерного IPO, намеченная на 2020 год, вообще сведется всего лишь к раздаче… 1% от совокупного объема ожидаемой капитализации Saudi Aramco. Кому именно? Отечественным покупателям! И лишь в последующие годы, решая судьбу оставшихся 4%, листинг первоначального пакета станет подлинно международным. Иначе не избежать психологической девальвации национального гиганта, который и без того рискует в целом «потянуть» уже не на обещанные два, а на полтора триллиона долларов.
«Среди тех, кто подвергнут давлению, — сказано в статье FT, — миллиардер аль-Валид бен Талал, который был среди задержанных в эр-риядском отеле Ritz-Carlton в 2018-м в рамках антикоррупционного расследования. Многие его активы остаются замороженными. И источники FT говорят, что ему было предложено использовать их для участия в IPO… Одному из бизнесменов было предложено вложить 100 млн долл, как рассказал FT советник этого предпринимателя. По словам советника, этот бизнесмен также был одним из задержанных в Ritz-Carlton». В общем, сплошные сидельцы-рецидивисты! «В рамках сделки с властями, — отмечено далее, — бизнесмен передал свои активы и платит ежемесячный взнос. «Теперь его призывают исполнить свой патриотический долг перед королевством. Но есть предел тому, насколько патриотичным он хочет быть», — сказал советник. По словам саудовского финансиста, переговоры об участии в IPO велись с десятками богатейших саудовских семей. «Это большая группа людей из топ-50», — подчеркнул он».
Итак, открытая и, как видите, лишенная административно-командных методов рыночная экономика на ближневосточный манер. И, прежде всего, либерально-рыночная энергетика с ее свободой выбора бизнес-моделей в действии, не так ли?!
Единственная ясность — это расстановка сил в рядах ОПЕК+
Если ближневосточные события после бомбежки саудовских НПЗ и прояснили что-то ценное для нефтегазового сообщества, политических кругов и общественности в целом, то это — расстановка сил и граница противоборства между двумя основными тенденциями в рядах ОПЕК+.
Все остальное, согласитесь, запутано после взрывов еще больше, чем прежде. В конце концов, дайте каким-нибудь аферистам мешок денег — и они запустят по нужной цели не то что подлинно иранские, а еще и подлинно перуанские ракеты — «все-то и делов»! Главные же «непонятки» вращаются вокруг больного вопроса: готовы ли Соединенные Штаты действительно защитить нефтегазовую отрасль своих друзей в Персидском заливе? Смогут ли сделать это, если контрудар потребуется от Пентагона по итогам не поставленного какими-то авантюристами, а «всамделишнего» акта войны?
В 1991-м, на гребне «бури в пустыне» после захвата Кувейта Саддамом Хуссейном, само звучание такой дилеммы звучала бы дико. Сегодня — другое дело. Похоже, Дональд Трамп громко стращает, но мало делает. Или все-таки делает, но в стиле выхода из ядерных соглашений и «хлопанья дверьми», но не в русле сурово-солдатской решимости. Все это — не под стать временам других республиканцев по имени Дуайт Эйзенхауэр или Дуглас Макартур. Так, кстати, думает не только «Нефтянка», но и большая пресса. В унынии пребывает и The New York Times. Напечатав статью под заголовком «Атака на перерабатывающие мощности — это испытание гарантий США по защите залива», газета посетовала: «После месяцев бравады Трамп проявил колебание: совершить ли боевую акцию с риском разжигания большого костра? К добру или нет, но столь путаная реакция (Белого дома — Авт.) может дать региону сигнал еще об одном повороте». Точнее, о повороте на пути угасания доверия к Белому дому даже со стороны его клиентов.
Так или иначе, в Вашингтоне выдали главе тегеранского кабинета Хассану Рухани въездную визу США для участия в очередной сессии Генеральной Ассамблеи ООН и, представьте себе, даже для возможной встречи с Трампом. Вот ведь что получается! На фоне столь густого тумана, повторяю, какая-либо ясность если и существует, то на другой стороне событийно-смыслового барьера. И кроется эта ясность, во всяком случае для нас, не в сфере военно-стратегического покровительства, а на рынке углеводородов.
Нарушители квот как «по призванию», так и поневоле
Мы и раньше знали, что рвущийся в пятерку лидеров нефтедобычи в Старом Свете Ирак нарушает ограничительный режим ОПЕК+. Впрочем, точно так же годами поступали под разными предлогами Ливия, Нигерия и некоторые другие игроки, в т.ч. близкие партнеры России в Средней Азии.
Однако то, что в Багдаде готовы превышать квоты в гораздо большей степени, чем это представлялось многим, было не столь же очевидным даже для экспертов. Момент истины выявился сейчас, после ударов по ведущей отрасли экономики соседнего «королевства пустынь». Иракцы выкачивают из своих недр огромные объемы, не считаясь даже со снижением котировки сорта Basrah Heavy на 50 центов за баррель, В итоге общая скидка — по сравнению с прежними ценами — составляет уже 1,25 долл за баррель, но вывоз сырья идет полным ходом. Впрочем, еще раньше, в августе, эта древняя страна в междуречье Тигра и Евфрата нарастила свой экспорт — любой ценой — до 4-месячного максимума, направляя за рубеж по 3,487 млн баррелей в сутки. И ведь данная цифра была бы еще выше, если бы не временное, до 181 тыс. ежедневно, сокращение внутрииракских поставок из Киркука по сравнению с впечатляющей июльской планкой — 353 тыс. баррелей в сутки.
Но Бог с ней — с тяжелой нефтью, если на азиатском рынке переработки, в отличие от США, выше спрос на легкие сорта «черного золота». Не случайно Багдад увеличил фьючерсно-октябрьскую цену продажи Basrah Light в Азию. Цена этих осенних поставок выросла на 30 центов по сравнению с предыдущим месяцем — до премии в 1,65 долл за баррель, то есть намного выше показателя Dubai Average. Кстати, как напоминают «Вести», нынешний азиатский магнит (возможно, благодаря своей же краткосрочности) привлек и наших — российских «мейджоров». Пользуясь случаем, «Сургутнефтегаз» продал «к восходу солнца» несколько грузов ESPO с премией в 7,2 долл за баррель к котировкам в Дубае, побив рекорд шестилетнего максимума».
Ну а сами «виновники торжества», то есть потомки Персидского царства, которых обвиняют во всех смертных грехах, усилили на фоне саудовского сбоя попытки сохранить внушительное присутствие по крайней мере в Азии. Национальная нефтяная компания NIOC, как ни парадоксально, взяла на себя инициативу по продвижению рыночного курса забуксовавшего противника Тегерана — Эр-Рияда. Это чувствуется по динамике котировок того сырья, которое ценнее всего для потребляющих стран региона. Так, иранская марка Heavy, в условиях «диверсионного спада» у арабских соседей, подорожала на 10 центов; а такой еще более востребованный иранский сорт, как Light, повысился на целых 55 центов. Это на 1,8 долл больше, чем привычный ориентир для продажи данной марки в биржевой зоне Оман/Дубай.
Рынок газа требует истины…
Один из секретов непотопляемости углеводородного ТЭК России, наряду с замечательными трудовыми коллективами и доказанными извлекаемыми запасами недр, — это хорошая привычка говорить правду.
Купите десяток американских газет — и вы все равно не узнаете и доли тех противоречий между тамошними нефтегазовыми «мейджорами», которые мы узнаем из московских СМИ на ту же тему с прицелом на компании России. Публичные споры и закулисные интриги, разногласия с правительством РФ и критика тех или иных инициатив в Госдуме, имущественные схватки и стратегические конфликты, столкновения вокруг прав на шельф и дуэли по поводу загрязнения трубопроводов, бои из-за демпфера или вокруг экспорта попутного газа, — все это вылито на газетные полосы и в эфир. Вылито емко, талантливо и по-журналистски «вкусно». Думаете, что вы найдете, да еще «в красках и в лицах, такое же откровенное отображение любых проблем между ExxonMobil, ConocoPhillips, Chevron, Schlumberger, Halliburton или Baker Hughes? Вы ошибаетесь! И уж тем более не найдете этого в тех краях ближнего зарубежья, которые подстраиваются под Запад, особенно в освещении транснациональных топливно-энергетических проектов на территории Турции: мирный атом, нефть, нефтепродукты, газ и т.д.
Вот, к примеру, турецкий рынок «голубого топлива», важный для России. Далеко не транспарентно рассуждают о нем не только на берегах Атлантики. Представьте себе, с каким триумфализмом писала бы о таком рынке пресса Незалежной, если бы газ поставлялся не нами, а Украиной. На фоне больших совместных строек в Малой Азии, да и на Босфоре, как и с опорой на давний экспорт, — разве упоминали бы в Киеве о каких-либо неудачах и временных спадах? Да ни в жизнь! Другое дело — наша нефтегазовая гласность. Широко распахнуто если не все, то очень многое. В России, как напомнила на днях «Нефтянка», открыто пишут о том, что в первой половине текущего года Анкара сократила импорт трубопроводного газа из всех источников на 18% (или на 3,55 млрд кубометров), нарастив одновременно закупки сжиженного природного газа — главным образом, СПГ из Соединенных Штатов. Около 47-48% сокращений поставок по трубам приходится на Россию. Так что немалая доля на турецком рынке нами пока потеряна, хотя, как мы надеемся, временно. По крайней мере, в пропорциональном отношении.
Имеют место на юго-востоке Европы и иные сюжеты не в нашу пользу. В Хорватии, например, ударно строятся терминалы для приемки того же СПГ из Америки. Появляются другие конкурентные «минусы» для экспортного сырья Сибири. Но что поделаешь — такова зигзагообразная канва эволюции в столь непростом транснациональном бизнесе. Главное — не скрывать и не искажать всего этого, а открыто обсуждать и комментировать, задумываться и предпринимать встречные меры подчеркнуто-рыночного характера. Но, увы, не так реагируют на все происходящее в сфере углеводородного ТЭК на Днепре, где привыкли постоянно жаловаться на все подряд «взрослому дяде» за бугром. Словно в «королевстве кривых зеркал», там создают сюрреально-причудливыми мазками свою особую панораму нынешних перипетий вокруг перспектив украинского газового транзита, о чем нам предстоит поговорить.
…Однако «Нафтогаз» искажает и нервничает
Исполнительный директор украинской госмонополии Юрий Витренко мрачно призывает готовиться к прекращению газового транзита с востока через Украину. Ибо, мол, подлинные переговоры с Москвой на эту злободневную тему пока еще не начались.
Но кто же виноват в том, что они не начались, а идут предварительные консультации? Сначала Киев утверждал, что он откажется от «голубого топлива» из России. Неправда, не способен он отказаться! Потом говорилось, что та доля обеспечения энергобаланса Украины, которая представлена газом из Центральной Европы, — это якобы энергоносители из благословенного для Незалежной Евросоюза. Но и это оказалось ложью. Затем, признав, что это все же российский газ, создатели топливно-сырьевой мифологии придумали вот что: сначала, мол, это топливо побывало за рубежом. Но потом, увидев излишки в своих закупках, европейцы завернули часть потоков, перепродав их назад. Однако и это, как уже подтверждено, является несусветной чушью. Были, оказывается, разработаны фиктивные схемы, по которым украинские покупатели переплачивали вымышленным экспортерам за газ, который… никогда не пересекал границ ни Венгрии, ни Словакии, ни Польши.
«Ну подумаешь, — защищают фантазеров в Брюсселе, — ребята увлеклись обновленным жанром древних былин. Не наказывать же их». Наказывай или не наказывай, но на псевдогазовую околесицу, воспринимавшуюся с важным видом государственными мужами, потрачены годы! А ведь тем временем ржавевшая газотранспортная система Украины даже не ремонтировалась толком… Так или иначе, срок действия Соглашения о транзите вскоре истекает. И с 1 января 2020 года у нас уже не будет договорных обязательств по такой прокачке — ее условиям, объемам, ценам и срокам. Если Украина желает и впредь транспортировать «голубое топливо» по своей территории на запад, то временным выходом может стать обыкновенное — по канонам международного коммерческого права — продление нынешнего Соглашения на какой-то срок. «Нет, такого быть не может», — слышно из Киева. Но и это, друзья мои, неправда. Может, еще как может! Другое дело, что они не хотят.
Российская сторона поясняет: многие европейские страны направляют трансгранично-сквозные энергопотоки на дальние дистанции без подписания международных трактатов. «Да, но это делают цивилизованные европейцы», — говорят собеседники. «Тогда и вы проявите себя по-европейски, — отвечают в Москве. — Ведь под Брюссель подлаживаетесь вы, а не мы». Да и то сказать: «Нафтогаз» так долго боролся под священным флагом Третьего энергопакета ЕС, что уже впору самому выполнить его условия. В частности, разделить углеводородный ТЭК Украины на отдельные и самостоятельные компании-добытчики, компании-переработчики, компании-дистрибьютеры, компании-транзитеры… «Хорошо, мы это сделаем всего за пару месяцев», заявляют нам в последние дни. Но и это несбыточно, ибо просто невозможно глубоко децентрализовать целую отрасль за такой срок, если только скороспелые вывески не станут фиктивными однодневками, а они таковыми станут.
С другой стороны, дабы не обижать партнеров, наши эксперты говорят примерно так: «Допустим, вы и впрямь успеете до конца года. Но в таком случае для вас необязателен новый вековой Договор. Если вы перестроились по-европейски, да и транспортируете газ в ЕС, то и без «документов века» вы будете в обозримом будущем надежно защищены». «Нет уж, — отвергают предложение украинцы. — Если не родятся вечные обязательства Москвы, то мы и перестраиваться не будем». В общем, не видно ни конца, ни края этому «топливно-юридическому пинг-понгу на транзитном столе». Да и чего другого можно ожидать, когда на противоположной стороне днями и ночами думают только об одном — о будущих тарифах. Жалко смотреть! Видно, на собственно-украинскую составляющую ВВП там уже не рассчитывают…
Павел Богомолов
